21 сентября 2012 года в Высшей школе экономики на базе факультета философии состоялся научный коллоквиум «Модели религиозно-мифологического мировосприятия и гражданская идентичность», посвященный анализу взаимосвязи религиозности и гражданской позиции. Основным докладчиком был адъюнкт-профессор Университета Вроцлава Енджей Моравецкий – он рассказал о своем изучении верующих разных религий и конфессий в Сибири – от шаманистов и буддистов до католиков. Его выступление стало поводом для дискуссии о российских реалиях, прежде всего, о том, насколько православность в России связана с гражданской позицией.

О том, что связь идентичности и религии становится все более жесткой, заявил ведущий и организатор коллоквиума доцент НИУ-ВШЭ Борис Кнорре. Наряду с этим, конфессиональные сообщества в нашей стране исследуются довольно слабо. Размежевания в обществе по отношению к Церкви, а также радикализация церковных кругов происходит, по мнению Кнорре, в рамках процесса десекуляризации, возвращения религии в политику и общественную жизнь в целом. В изменчивом мире, где поколение вещей меняется быстрее, чем поколение людей, религиозная идентичность оказывается чрезвычайно востребованной.

Вера в Бога ничуть не менее важна для людей, чем гражданская идентичность, отметил старший научный сотрудник Института востоковедения РАН социолог Сергей Филатов. Очевидно также, что важна даже для тех, кто вообще не ходит в храм. К примеру, критика, которая звучала в адрес Русской православной церкви, была связана с пониманием Евангелия, веры, милосердия, а не с атеистическими убеждениями. Всем интересно общаться в религиозных терминах. «Антицерковная кампания», таким образом, направлена против церковного аппарата, но не является антирелигиозной. Внутрицерковный и в целом внутриправославный спор, по мнению Филатова, идет между «евангелистами» и «сторонниками идентичности». «Евангелисты» в лице, по преимуществу, либеральных кругов обращаются к евангелию, практически не рассуждая об идентичности. «Сторонники идентичности» используют больше риторику отстаивания национальной идентичности, приводя в пример героев, войны, победы над наполеоном и Гитлером, редко вспоминая собственно Евангелие. Насколько в обществе связано с практической верой провозглашение той или иной идеологии – евангелизма или идентичности? По словам Сергея Филатова, среди последователей одного и другого течения – церковных людей меньшинство. Например, Ксения Собчак размышляет о том, что Христос учил милосердию, как и многие другие представители интеллигенции, но воцерковленность этих кругов минимальна. В то же время и защита идеологии национальной идентичности сама по себе прямо не требует посещения церкви. Сложившаяся ситуация задает логику дальнейшего развития, и чрезвычайно интересно, к каким шагам в отношениях веры и общества, Церкви и общества развитие ситуации может привести.

Об очевидной связи активной гражданской позиции с участием в церковной жизни рассказал аналитик Независимой Исследовательской Службы «Среда», ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Роман Лункин. Он привел данные проекта АРЕНА (Атлас религий и национальностей), методика Георейтинга, опрос МегаФОМ (выборка 56 900, по каждому региону РФ – до 800 чел.). В рамках опроса по анкете Служба «Среда» были получены уникальные результаты. 41% респондентов отнес себя к числу православных, принадлежащих к Русской православной церкви. Эта цифра коренным образом отличается от обычных оценок православной идентификации населения. В отличие от общих вопросов («Считаете ли Вы себя православным?»), которые обычно задаются социологическими службами, в масштабах всей России был задан вопрос, в котором нужно было выбрать один ответ по поводу своей конкретной конфессиональной принадлежности. Таким образом, 41% – это уже сознательный выбор конфессии – именно Русской православной церкви. Отчасти это также культурная и национальная самоидентификация, но уже не в чистом виде, а на грани осознанного выбора христианской православной веры. В этой связи получается, что РПЦ – крупнейший общественный институт, которому россияне отдают свое предпочтение, а по сравнению с другими религия и конфессиями православие действительно является религией подавляющего меньшинства. В рамках проекта АРЕНА по Росси в целом 7% отнесли себя к мусульманам, к христианским конфессиям (православие и инославие) отнесли себя 47% респондентов, к неправославным христианам – 4%, к буддизму – 0,46%, к иудаизму – 0,07%).

Насколько же активная церковная позиция связана с активной гражданской позицией людей? В рамках проекта АРЕНА были выделены группы, которые наиболее активно отвечали на опции в анкете, которые касаются практической религиозности – «Я являюсь прихожанином», «Я исповедуюсь», «Я прочитал Евангелия». Во всех эти группах лидируют активные граждане, то есть те, кто готовы к гражданской деятельности, к добровольческой работе, к благотворительности. Более того, те же самые активисты являются основной группой среди тех кто отвечал, что доверяет патриарху Русской православной церкви. По словам Лункина, очевидно, что хотя практикующих верующих мало, в том числе по данным проекта АРЕНА, связь «воцерковленности» с гражданской позицией очевидна.

Граждане – при отсутствии других идейных и моральных опор (везде коррупция, будущее туманно и т.д.) – интуитивно стремятся сделать свою веру и Церковь инструментом подъема гражданского самосознания. Общество в целом возлагает большие надежды на православие – это большой аванс Церкви, и свидетельство естественного религиозного чувства у людей, которое само по себе провоцирует обычного человека быть активным гражданином.

Данные АРЕНы вызвали живую дискуссию. Алла Купрейченко, сотрудник Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора и факультета психологии НИУ-ВШЭ отметила, что важно выявить признаки, которые определяют религиозность – достаточно ли этого заявления о принадлежности к вере, о посещении богослужений и т.д. По ее словам, было бы интересно проанализировать это понятие с точки зрения психологических характеристик.

Профессор факультета мировой экономики НИУ-ВШЭ Татьяна Коваль провела оригинальные аналогии между появлением национал-католицизма в Испании в 1930-е годы и идеями национальной идентификации в православии. По ее словам Католической Церкви Испании потребовалось пережить режим Франко, чтобы постепенно отказаться от этой идеологии. Кроме того, свою роль сыграла иерархическая структура Церкви и необходимость отказа от национальной замкнутости и поддержки тоталитаризма под влиянием Ватикана. В значительной степени ревизия национал-католицизма произошла после Второго Ватиканского Собора и последующих заявлений папы Павла VI, которые фактически утвердили демократические ценности и свободы в качестве неотъемлемых норм христианской жизни.

 См.: Проекта АРЕНА (Атлас религий и национальностей)

Фото: www.patriarchia.ru