Идти ли куда-то приходу, если большинство все устраивает?

Священник N.
Редакция публикует материал без указания авторства по желанию самого автора

Материал представляет собой частную точку зрения, которая не претендует на объективность и может не совпадать с точкой зрения редакции.

Думаю, что пока приход только раздумывает, куда ему идти и стоит ли идти вообще. Чтобы куда-то идти, необходимо осознавать, каков ты, каким должен быть, чувствовать нужду в изменениях, понимать, что твое состояние не идеально. >Есть ли такое понимание и желание меняться в современных приходах? Судя по тому, что видно невооруженным глазом, подавляющее большинство все устраивает.

Священников устраивает существование полуправославной среды, за счет которой храм строится, расписывается, отапливается и т. д. Самих этих людей, часто называемых «захожанами», все устраивает, потому что они, с одной стороны, ничем никому не обязаны, а с другой, при необходимости все получают. Несколько сотен прихожан все устраивает, так как они без особенных затрат и усилий имеют возможность ходить в храм и участвовать в богослужении.

Конечно, есть люди, которые задумываются о том, что такое приход и каким он должен быть. Есть прекрасные священники, несколько сотен живых приходов в столице и других крупных городах. Глядя на них, можно подумать, что приход действительно куда-то идет, но если посмотреть на сотни приходов в епархиях, то картина будет очень печальной.

Думаю, для того, чтобы приход куда-то пошел, необходимо, чтобы это положение вещей перестало кого-то устраивать. Но кого?

Возможно, это прозвучит не очень реалистично, но, на мой взгляд, единственные, с кого этот процесс может начаться, — это священники. Естественно, можно говорить и о епископах, но все же они действуют в другом масштабе, не на уровне прихода, о котором идет речь. Кроме того, можно было бы говорить об активных и думающих прихожанах, но в регионах их не просто в разы, а в десятки раз меньше, чем в столице. Тем более не могут инициировать изменения те, кто приходит в храм несколько раз в год и реже. Таким образом, остаются только священники. Именно они научены тому, что такое Церковь, и знают, к чему она призвана в мире. Именно они должны вести людей к Богу, а кто пастырь — на том и ответственность, с того и спрос.

Куда же должен идти приход? Ответ становится очевидным тогда, когда мы понимаем, что приход — это место спасения. И если мы посмотрим на современный приход именно через призму спасения, мы увидим, что приходу есть к чему стремиться.

Начнем с вопроса: кого мы как Церковь должны спасать? Ответ очевиден: всех. Потому что этого хочет Бог, Он для этого пришел в мир, умер и воскрес. Но почему тогда мы спокойны, когда из района, в котором живут десятки тысяч человек, к нам ходит несколько сотен? Болит ли наша душа за остальных или нам главное, чтобы хватало? Чего хватало — денег или людей? Непонятно, какой ответ страшнее.

А ведь это о том, какой мы видим миссию Церкви. Считаем ли мы ее вообще необходимой? Понимаем ли, что она должна быть профессиональной? Конечно, есть священники, книги и статьи которых можно считать прекрасным образцом миссии и неравнодушного отношения к людям. И в то же время как часто миссия оказывается сведена к морализаторским беседам со школьниками, с одной стороны, и охоте за еретиками, с другой! Соответствует ли это призыву Спасителя идти в мир и благовествовать Царство?

Зададим второй вопрос: ждем ли мы человека, который пришел в храм? Кажется, что ответ прост, ведь двери храма всегда открыты. Но, если это так, почему тысячи людей, приходящих в наши храмы, из них уходят? Сколько человек за год крестится в обычном городском храме? Пятьдесят? Пятьсот? Тысяча? Сколько их было крещено за двадцать пять лет церковного возрождения? Где же они? Конечно, можно сказать, что это их выбор, но что мы-то сделали для того, чтобы они остались?

Хорошо, что в наши дни слово «катехизация» перестало быть подозрительным и людей стали готовить к Таинствам. Но почему же две небольшие беседы перед крещением нередко воспринимаются как обуза не только теми, кто пришел креститься, но и теми, кто собрался крестить? Почему и без того малое количество бесед сокращается, а проведение этих бесед отдается на откуп людям без образования?

Зададим себе третий вопрос: чему мы научили тех людей, которые ходят в наш храм постоянно? Тех самых, которые путем проб и ошибок, через случайные книги и беседы что-то узнали о вере и Церкви и стали прихожанами. Какой мы показали им суть христианства? Ведь именно мы учим их тому, что значит быть христианином: говорим проповеди, даем советы на исповеди. На самом деле, гораздо чаще, чем можно себе представить, христианство сводится в их жизни к тому, чтобы стараться не грешить, посещать храм по праздникам, читать положенные молитвы и поститься. Естественно, все это крайне важно, но вот только в качестве чего — средства или цели? Об этом ли Господь спросит на Страшном суде?

И это уже о том, насколько мы сами понимаем, что вся церковная дисциплина — это средство, помогающее взрастить в себе любовь к Богу и ближнему. Объясняем ли мы прихожанам, что деятельное служение ближнему очень важно для христианина и что его отсутствие — тревожный знак? Конечно, нельзя не отметить, что в настоящее время церковная и прицерковная благотворительность активно развивается: появляются благотворительные фонды и волонтерские организации… Но эти явления почти не затрагивают жизни прихожан. Очень важно рассказать им не только о пользе богослужения, но и том, что каждый из них в свою меру должен служить другим и не служить просто не может. Кто-то может поддерживать одиноких матерей, а кто-то заниматься молодежью, кто-то кормить бездомных, а кто-то посещать больных и престарелых.

Надо сказать, что обо всех этих вещах сегодня достаточно много говорится на официальном уровне. Мы слышим от священноначалия о необходимости иметь на приходе разного рода работников, которые должны помогать священнику организовывать приходскую жизнь. Но кто такие приходские миссионеры, катехизаторы, молодежные и социальные работники? Они — помощники священника и не существуют сами по себе. Именно поэтому приходится признать, что приход начнет меняться только тогда, когда священники — не в числе отдельных замечательных пастырей, а в подавляющем большинстве — почувствуют свою ответственность за неверующих, нецерковных, а также тех, которые и в храме думают только о себе, в то время как их свет должен светить миру.