Мы пока вне этого делания

Священник Георгий Максимов, религиовед, кандидат богословия, глава сектора Миссионерской апологетики Синодального миссионерского отдела МП

Африка условно делится на две очень разные части — ​Африка мусульманская, арабская, и вся остальная «черная» Африка. Она тоже частично мусульманская, частично языческая и в значительной степени — ​христианизированная. В основном, христиане — ​протестанты или католики. Православных меньше. На севере континента православные в основном не местные, приезжие. А в «черной» Африке уже много обращенных коренных жителей, по разным оценкам от пяти до семи миллионов африканских православных. Они обращаются к вере и воцерковляются благодаря труду греческих миссионеров. Поэтому во всем африканском православии присутствует довольно большой отпечаток именно греческой православной традиции, причем современной. Потому я бы не сказал, что там много какой-то прямо местной экзотики. Да, африканские православные танцуют: танец в африканской культуре — ​неотъемлемая часть жизни. Но танцуют они после окончания литургии. Они и песни тогда православные поют, которые сами придумывают.

В Африке пока нет монастырей, они только-только начинают зарождаться, получится ли из этого что-то в дальнейшем — ​трудно сказать.

В «черной» Африке в целом нет никаких препятствий со стороны государства для ведения миссионерской деятельности. Мне ни разу не довелось слышать об этом. В северной Африке, в мусульманской, в арабской, конечно, запрещено вести миссионерскую деятельность среди мусульман. Более того, существует проблема столкновений экстремистской части ислама с христианством. Экстремисты не относятся к православным лучше, чем к другим христианам, для них это все одно и то же, поэтому православные живут там в такой же угрозе, как и католики и протестанты. Но это беда не только Африки. Более того, экстремисты убивают не только христиан, но — ​всех не мусульман. В Таиланде, в мусульманских регионах режут головы монахам-буддистам. И индуистов убивают, теракты устраивают. Всем известно, какие проблемы у иудеев.

Коренные жители Африки обращаются в православие, находят для себя нашу веру. Господь им помогает, Он совершает там множество чудес. Это очень важно и дорого для нас. Но мы, самая большая Православная Церковь, не принимаем никакого участия в миссии православия в Африке. Мне кажется, за это нам должно быть стыдно. Даже православные финны помогают больше, чем мы. А сколько их всего?! Греки, которых в десять раз меньше, чем нас, несут на себе миссионерский груз. Хотя у них финансовый кризис, различные проблемы и сложности. Александрийские Патриархи, когда бывали в России, приглашали Русскую Православную Церковь поучаствовать в африканской миссии. Но мы оказываемся, вне этого великого делания.

Один африканский архиерей мне даже говорил: «У нас были миссионеры из самых разных народов, только из русского не было».

У нас некоторые любят умиляться африканскому православию как некой экзотике: «Ах, православные негры, ах, они танцуют, ах, у них свои костюмы!» Но в этом, на мой взгляд, мало смысла. Нужно говорить об африканском православии с точки зрения того, как мы можем в этом поучаствовать, что мы можем сделать. А сделать что-то мы можем. Например, мы — ​Православное миссионерское общество прп. Серапиона Кожеозерского — ​начали такой проект: собираем иконы и отправляем в разные африканские страны, пытаемся переводить православные книги. Потому, что у них тотальный дефицит всего. Нехватка денег и миссионеров — ​общая миссионерская проблема. Но в случае с Африкой она особенно чувствуется.

Миссия? Постройте школу или больницу

Екатерина Загуляева, религиовед, корреспондент сайта Miloserdie.ru

Миссионерская деятельность в Африке тесно связана с социальной и без нее невозможна даже на законодательном, юридическом уровне. В Африке все миссионерские проекты начинаются с того, что любая церковь или христианская община строит школу, больницу или другой социальный объект, в котором люди могут получать помощь. Это способ познакомиться, так как, получив помощь, местные жители заходят и в храм. Церковь, в которой помогают сейчас, пользуется большим доверием, чем та, которая только обещает “золотые горы” в будущем. Поэтому и у католиков, и у православных, и у других конфессий в Африке — ​свои социальные проекты.

Активность миссионерской деятельности в Африке очень сильно зависит от страны. Скажем, бывшие европейские колонии исповедуют христианство в том виде, в котором его привезли колонизаторы: французы, англичане, португальцы. Есть страны традиционно исламские и там, конечно, говорить об активной миссии христианства трудно. Африка — ​очень большая и разнообразная. Например, в Кении или Уганде Православная Церковь развивается стремительно. Не в последнюю очередь потому, что в этих странах есть православные семинарии, в которых обучаются священники из местных жителей.

С одним из таких священников мне удалось познакомиться и даже съездить в его храм. Отец Марк Мванга недавно достроил каменный храм Свв.Константина и Елены в городе Илласит на границе с Танзанией. Он единственный православный священник на 100 километров вокруг. И у него на приходе тоже активно развита социальная деятельность.

Там живет очень много бедных людей. Как правило, никто из них нигде не работает за зарплату (просто нет работы), все они занимаются сельским хозяйством: выращивают маис, бананы. Два раза в год продают урожай. Все остальное время денег у них нет, они живут запасами. Потому, скажем, получать медицинскую помощь за деньги они не могут. Даже если медицинская помощь оказывается где-то бесплатно, то они, как правило, не в силах туда доехать. Ведь для этого тоже нужны деньги. А пешком, если человек болен, далеко не пойдешь.

В Африке распространенная проблема — ​много людей ВИЧ-положительны. Совсем необязательно, что все они ведут какой-то аморальный образ жизни. Дело в том, что во многих странах Африки принято ритуальное обрезание.

С этим борется и Католическая Церковь, и Православная Церковь, и светские медики — ​все проводят просветительскую работу. Но тем не менее, в деревнях продолжают обрезать и мальчиков, и девочек. Причем, одним ножом обрезают всех — ​это может быть сто человек. И если из них болеет кто-то один — ​заражаются все. Людям с ВИЧ необходима дорогостоящая регулярная терапия, консультации врачей. Так вот, отец Марк со своей женой привозит врачей к своему храму. Народ заранее оповещают, что будут, допустим, два терапевта, педиатр, врач, который делает тесты на ВИЧ и СПИД, фармацевт, который привезет лекарства. Люди раз, второй, третий придут за медицинской помощью, потом — ​зайдут в храм. А дальше он начинает среди них проповедовать…

Кроме того, отец Марк с матушкой помогают детям, у которых родители умерли от СПИДа — ​это одновременно 60–80 человек детей. Я однажды ездила с отцом Марком к этим детям. То, что увидела — ​потрясает. Хижины, сделанные из мешков и картонных коробок. Бывает, что по пять-семь детей спят на голой земле. Он смотрит — ​кому одеяло купить, у кого еды нет, кому-то нужна школьная форма. Хотя школа — ​бесплатная, не все могут туда ходить: нужна школьная форма и учебники. Отец Марк проповедуют и среди язычников — ​среди племени масаи, ходит к ним в деревню, они тепло его встречают. Есть среди них и православные — ​их можно увидеть в храме на службе.

Когда я собиралась ехать в Кению, я написала об этом в фейсбуке. Мне удалось собрать деньги, на которые я закупила нательные крестики и иконы, чтобы раздать людям на месте. Народ живет очень бедно и ничего этого у них просто нет. Через социальные сети мы собрали деньги и на облачения священнику — ​там его купить очень трудно. Во-первых, и средств нет, а во‑вторых — ​никто не шьет, нужно заказывать в Греции или в других странах.

Есть в Африке свои великие святые. Не будем забывать, что монашество в IV веке зародилось именно в Африке: преподобные Антоний Великий, Павел Фивейский, александрийские святители — ​все они жили и проповедовали именно в Африке.

Или, например, преподобный Моисей Мурин. Этот праведник до того, как пришел к вере, был разбойником, для которого ничего не стоило убить человека. К сожалению, сейчас африканское монашество не развито, местные священники говорили об этом с грустью. Но все впереди. Не так давно епископом в Кении стал африканец (а раньше епископами всегда были греки), в Уганде на кафедре уже давно стоит африканец. Свой человек, конечно, внушает больше доверия местным жителям. Так что и миссия, я думаю, наберет обороты.

 «Рашен доктор» и чудо в Бенине

Илья Молев, преподаватель Школы Православного Миссионера при Синодальном Миссионерском отделе МП

Африка — ​это зона канонической ответственности Александрийского Патриархата. Ведь именно в Александрии, на севере Африки началась православная жизнь в Римской империи на этом континенте. Но только недавно, в конце XIX века Александрийский Патриархат начал заниматься коренным чернокожим населением. И успех миссии очень большой. Сейчас, по разным оценкам, в Африке до семи миллионов православных христиан из местного населения. Понятно, что распределяются они неравномерно.

Север Африки — ​это мусульманские страны. Там проповедь крайне затруднена и православные, условно говоря, живут в подполье. Они не могут открыто проповедовать свою веру. На юге Африки в основном проповедуют сербы.

Эфиопская православная церковь — ​одна из Древневосточных (дохалкидонских) церквей. На самом деле, она, конечно, не православная и у нас нет с ними ни евхаристического общения, ни диалога.

Активно развивается миссия на востоке Африки: Кения, Танзания. Митрополит Кенийский и Иринопольский Макарий, киприот — ​духовное чадо отца Софрония (Сахарова). Он в свое время поехал в Англию, учиться музыке, там исповедался отцу Софронию и услышал от него: «У Бога на тебя другие планы. Ты пойдешь учиться на теологию». Потом, по его же благословению, будущий архиерей защитил диссертацию в Оксфорде. Затем, в качестве простого монаха, поехал в Африку миссионерствовать. Как-то связался с отцом Софронием, тот говорит: «Тебе скоро предложат епископство. Ты не отказывайся». Будущий владыка Макарий удивился: «Я даже не дьякон, как могу стать епископом?». Но буквально спустя десять дней и ему позвонил Патриарх Александрийский и сказал: «Я буду предлагать вашу кандидатуру на епископство».

В Кении о христианстве узнали с первыми путешественниками-европейцами. И когда началась колонизация, приехали католические миссионеры. Но они были на стороне колониальных властей, угнетавших местное население и потому воспринимались негативно. И так совпало, что во время бунта против колониальных властей в прошлом веке местные жители познакомились с Православной Церковью и православные архиереи, священники, стали как раз на сторону местного населения. Православные в том числе старались проповедовать на местных языках и ратовали за то, чтобы коренные люди получали обучение именно на родном языке. Многие православные пострадали тогда, оказывались в тюрьмах. Интересно, что в тюрьме оказался Джомо Кениата — ​христианин, будущий первый президент Кении. И там он познакомился отцом Артуром Гауната, будущим первым «чёрным» епископом Кении. Позднее Джомо Кениата подарил православной общине большой участок земли. Сейчас там располагается православная семинария в Найроби. Кроме того, там есть православная школа.

Сегодня местные власти дают полный карт-бланш всем религиозным организациям: «Мы даем землю, стройте на ней храмы, мечети, проповедуйте, только при условии, что вы построите или школу (по государственной программе), или больницу. Дальше — ​если есть возможность поддерживать школу, она субсидируется, если нет, то нет. На школы, в основном, жертвуют греки и американцы. Мечетей (со школой или больницей) строят меньше — ​видимо, мусульманам это не очень интересно. В Кении, кстати, почитаем, святитель Луки (Войно-Ясенецкий) (его называют «рашэн доктор», есть ему посвященный храм.

В Кении очень жарко, много насекомых, в том числе паразитов, много болезней. Особенно много паразитов в воде: стоит только ступить в нее, они проникают через кожу и начинают путешествовать в лимфе человека. В результате человек может серьезно заболеть. Есть водоемы, куда не заходят — ​это опасно. Но когда владыка Макарий крестит людей, они безо всякой боязни входят в воду после освящения — ​такая у них сильная вера.

Африка приходит к православию сейчас очень и очень активно. Иногда — ​благодаря настоящим чудесам. Как, например, в Бенине. В этой стране ничего не знали о православии. В основном там жили язычники и совсем немного христиан-католиков и протестантов. У одного из протестантов, Оптата Беханзина, серьезно заболел сын, молитвы в молельном доме не помогли. Тогда Оптат собрал всех родственников и близких людей у себя, и они все вместе начали молиться. Случилось чудо, — ​ребенок поправился. Так организовалась маленькая община, которая официально зарегистрировалась. Спустя какое-то время Эрик во сне услышал: «Моя Церковь называется Православной». Позднее они вошли в Православную Церковь, узнав про нее. Сейчас Бенин — ​центр активности православной миссии, оттуда отсылают священников в соседние страны.

Африка — ​очень быстро христианизируется. Те теракты, которые проходят в центре Африке, в Нигерии, например, — ​это жест отчаяния мусульман. Там, где появляется христианство (не только православие), они проигрывают Африку.

Несмотря на крайне бедственное и тяжелое положение (многие местные жители не знают, что будут сегодня есть и даже пить, ведь вода — ​это дефицит), африканцы не то что не унывают, но, напротив, всегда веселы и радуются. Танцы, песни, выраженные эмоции и улыбки — ​проявление той внутренней радости, которая, оказывается, не зависит от внешнего благосостояния. Стоит немного прочитать про опасности Африки и посмотреть на африканцев, чтобы понять, как мы далеки от выполнения заповеди “всегда радуйтесь» (1Фес. 5: 16–18).

Мы привыкли свысока относиться к африканцам, которые плохо образованы, часто не умеют читать и писать. Но удивительно, что они научены православной вере лучше многих наших соотечественников, и легко могут отвечать на сложные богословские вопросы, например: “Если Бог Всемогущ и Всеблаг, то откуда в мире зло?”

Желающие поучаствовать в деле православной миссии могут сделать это здесь: orthomission.ru.